Вика все еще искала повод отказаться.

– Я хочу есть. И мне нужно во что-то одеться.

Паша стремительно встал, приблизился к шкафу, достал оттуда одну из своих рубашек и протянул Вике. Темно-синяя прохладная ткань коснулась кожи. Шелковистая и мягкая на ощупь. Вика скинула одеяло и под пристальным взглядом Павла накинула на плечи рубашку.

Он следил за каждым ее движением, сглатывая, когда грудь приподнималась. Вика решила никуда не спешить. Она медленно потянулась к пуговицам, но Павел остановил ее хриплым голосом:

– Оставь так.

– Так?

– Да…

Вика медленно улыбнулась.

– Так мне будет неудобно… И тебе тоже.

Лицо Павла потемнело, брови сдвинулись в одну полоску:

– Мне уже неудобно.

Вика застегнула несколько нижних пуговок.

– Надеюсь, хотя бы эта рубашка не «Armani»?

Павел непонимающе нахмурился:

– Что?

Вика улыбнулась и забралась к Павлу на колени. Он тут же обнял ее, прижал к себе и скользнул губами по шее.

Вика откинула голову назад. Дыхание ускорилось. Нежно-колючие поцелуи Павла будоражили кровь. Ткань терлась о раздраженные соски, заставляя их набухать еще больше.

– Рома нашел твою рубашку в кровати. И подумал, что я ему изменяю. Я еле отвертелась. Пришлось сказать, что это для школьного маскарада. А он захотел себе такую же…

– А он тот еще мудила. Значит, в кровати?

Вика вцепилась в волосы Павла и потянула его голову назад:

– Да-а-а… Я в ней спала…

Павел внезапно наклонился, отдернул в сторону полу рубашки и обхватил губами твердый сосок. Вика не смогла сдержаться.

– Да… Как же я хотела… Да

Павел начал сосать тугую вершинку, обводя языком. Он обхватывал его губами и с тихим влажным звуком выпускал из рта, легонько оттягивая. Бедра дернулись вперед. Вика снова застонала.

– Да-а…

Она уперлась ногой в кровать, и от этого движения на пол тяжело плюхнулся дневник. Вика заставила себя оторваться от Павла.

– Ты прав, я ужасно хочу в него заглянуть.

– Потом. – Павел не настроен был прерываться.

Но Вика неловко выскользнула из его объятий.

– Это может быть важно. И… мне нужен маленький перерыв.

Усмехнувшись, Вика добавил:

– Я все-таки не так молода, как ты.

Павел покачал головой и поднял с пола блокнот:

– Идем позавтракаем.

Вика забрала блокнот и, обхватив протянутую ладонь Павла, пошла за ним. Вопреки ожиданиям, он не заставил ее готовить. Вика устроилась за высокой стойкой, следя за его уверенными передвижениями по кухне.

– Ты еще и готовить умеешь?

Кажется, этот вопрос его удивил:

– Что в этом такого? Я с восемнадцати лет живу один.

Вика пожала плечами и устроила перед собой дневник Кристины.

– С какой стороны ни посмотри, ты идеален…

– От тебя звучит так, как будто это ужасный недостаток. – Павел, улыбаясь, накрывал на стол.

В Вике проснулась пятнадцатилетняя девчонка, которая обожала спорить и ненавидела сдаваться.

– Вполне возможно, что так и есть…

Она несмело коснулась потрескавшейся обложки и открыла дневник. Страницы пожелтели от времени. Некоторые стянулись от клея. Кристина всегда любила историю. Она была буквально одержима кровавыми легендами прошлого. И чем дальше Вика листала, тем больше убеждалась: эта одержимость со временем лишь крепла. Вырезки из газет, ксерокопии каких-то документов. Кристина даже составила генеалогическое древо князей Юрьевых. План поместья с комментариями о том, где может быть спрятан… клад.

– Я была права.

– В чем? – Павел облокотился на стойку перед Викой и заглянул в дневник.

– Кристина верила, что в поместье спрятано сокровище.

Вика вернулась в самое начало дневника, где Кристина еще не была сосредоточена на легенде и вела записи о жизни в интернате. Наверное нужно было испытывать хотя бы неловкость, но Вика не чувствовала ни малейших угрызений совести, когда выискивала в синих строчках свое имя.

– О, смотри. Тут есть и про меня. Сейчас узнаешь всю страшную правду.

Павел ухмыльнулся:

– Давай.

– Так… Сегодня будет новая вылазка… Ну, это неинтересно…

– Почему это? Читай все. – Павел, посмеиваясь, жарил яичницу.

Вика заставила себя не пялиться на его ягодицы и мощную спину, обтянутую майкой. Потом. Все потом. А иначе она сойдет с ума от желания.

– Ага. Так… Ну, ладно… – Вика прочистила горло и быстро уткнулась в дневник, пока Павел не застукал ее за подглядыванием. – «Сегодня будет нова вылазка. Эти чокнутые Вика и Лена придумали новое развлечение.» Чокнутые? Серьезно? – Вика возмущенно поерзала на стуле.

– Она вам просто завидовала. Наверняка ей не хватало смелости на все то, что ты вытворяла? Да, Виктория Сергеевна?

Вика состроила Павлу рожицу и вернулась к дневнику:

– «Вика вырядилась в какие-то тряпки, которые нашла на чердаке. А Лена ее загримировала. Не пожалела свою драгоценную косметику из Японии. Мне пожадничала для свидания! А на Вику кучу всего потратила. Получилось действительно жутко. Надеюсь, эта слепая курица свалится с лестницы…»

Павел прервал чтение:

– А ты уверена, что она была твоей подругой?

– Теперь уже нет. Никогда даже не думала… – Вика покачала головой и снова углубилась в чтение. – «Вика репетирует походку, а Лена пытается завывать. Похоже на бешеную собаку. Ненавижу обеих. Светке это тоже не нравится. Ведь если их поймают, накажут опять всех. Никто не поверит, что мы со Светой ничего не знали. Может, пойти и рассказать директрисе? Света в прошлый раз предлагала. Даже пригрозила этим двум идиоткам. Но они сказали, что тогда она будет стукачкой, и они придумают, как ей отомстить. Мерзкие сучки. Не знаю, что Саша нашел в этой очкастой дуре. Все время таскается за ней, а меня даже не замечал, пока я сама не предложила ему списать у меня домашку. Зато сегодня у меня будет с ним свидание!» – Вика подняла голову от дневника. – Это просто…

Паша быстро подсказал:

– Пиздец.

Он поставил перед ней тарелку с аппетитно пахнущей яичницей.

– Что это еще за Саша?

Вика покачала головой.

– Это было сто лет назад. Он все время меня доставал и издевался надо мной. Однажды я не выдержала и… отомстила ему. Немного жестоко, наверное. Но теперь это уже все не важно. Не верится, что Кристина нас с Леной ненавидела. Да и Света тоже…